КОНСТАНТЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО МИРА А.С. ПУШКИНА В «ПОВЕСТЯХ БЕЛКИНА»: БОГ, ЦАРЬ, ОТЕЦ

Галина Владимировна Мосалева

doi:10.35634/2412-9534-2021-31-6-1260-1267

Галина Владимировна Мосалева
- ФГБОУ ВО «Удмуртский государственный университет»

DOI: https://doi.org/10.35634/2412-9534-2021-31-6-1260-1267

Ключевые слова: «Повести Белкина» как пушкинская историософия, поэтика повествования, автор и герои

Аннотация

«Повести Белкина» рассматриваются в статье под углом выявления сакрально-онтологического смысла в русле реальной хронологии создания текстов. Обосновывается поступательное и последовательное раскрытие трех сущностных констант пушкинского мира: Бог, Царь, Отец. «Повести Белкина» реализуются в метафизическом пространстве как «отцовские повести». В «Гробовщике» история отца Адриана Прохорова предстает как победа над смертью и мрачным ремесленничеством. Отмечается широкий автометапоэтический фон повести, представляющей собой пушкинский литературный манифест. Обращается внимание на особый феномен «Повестей Белкина», представленную в них онтологию «высокого смеха». Сюжеты повестей имеют религиозно-мистическую окраску. Во всех повестях в той или иной степени проявляется пушкинский инициальный комплекс, проводящий идею творческой игры. Земной и Небесный Отцы в «Станционном смотрителе» - это разные воплощения подлинности: мотивы креста и плача. В «Повестях Белкина» исследовано развитие державинского и карамзинского слова. «Барышня-крестьянка» рассматривается как гимн полноте русской народной жизни. Выявлен метафизический конфликт и его аксиология в «Выстреле». «Метель» прочитывается как воплощение полной парадигмы константно-иерархических образов, где Отечество и Государь предстают как объекты поэтического изображения. В повести отчетливо проявляется поэтика храмового сюжета. Родительское благословение выступает в «Метели» залогом будущего счастья. В финале «Повестей Белкина» Пушкин словно отрекается от «авторства», манифестируя свою установку как скрипторство. В художественной системе Пушкина неизмеримо выше скриптора стоит Творец, он подлинный Автор. «Повести Белкина» предстают как своеобразная историософия Пушкина с незыблемостью трех констант: Бог, Царь, Отец.

Литература

1. Аксаков И.С. Речь о Пушкине // Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. М.: Современник. 1981. С. 263-280.
2. Вяземский П.А. Взгляд на литературу нашу в десятилетие после смерти Пушкина. URL: http://az.lib.ru/w/wjazemskij_p_a/text_0460.shtml. Дата обращения: 20.08.2021
3. Гоголь Н.С. Несколько слов о Пушкине // Гоголь Н.В. Полное собр. соч.: в 17 т. М., Киев, 2009. Т. 7. С. 275-279.
4. Головин В.В. «Барышня-крестьянка»: почему Баратынский «ржал и бился» // Русская литература. 2011. № 2. С. 119-135.
5. Гукасова А.Г. «Повести Белкина» Пушкина. М., 1949.
6. Дебрецени П. Блудная дочь. Анализ художественной прозы Пушкина. С.Пб., 1996.
7. Жилина Н. «Повести Белкина»: иерархия ценностей в картине мира пушкинских персонажей // Творчество Пушкина в контексте христианской аксиологии. М., 2017.
8. Михайлова Н.И. Образ Сильвио в повести «Выстрел» // Замысел, труд, воплощение… М.: Изд-во Московского ун-та, 1977. С. 138-151.
9. Мосалева Г.В. Особенности повествования: от Пушкина к Лескову. Монография. Ижевск: Изд. дом «Удмуртский ун-т», 1999; Екатеринбург: изд-во Уральского ун-та, 1999.
10. Пушкин А.С. Собр. соч. в 10 т. М., 1981.
11. Пушкин А.С. Письма. / под ред. и с примеч. Б. Л. Модзалевского: М.-Л., 1928. Т. II. (1826-1830).
12. Хализев В.Е., Шешунова С.В. Цикл А.С. Пушкина «Повести Белкина». М., 1989.
13. Davydov S. Pushkin’s Merry Undertaking and «Coffimaker» // Slavic review. 1985. Bd. 44. P. 30-48.
14. Nerre E. Puškins «Grobovščik» als Parodie auf das Freimaurertum // Wiener Slavistischer Almanach. 1985. B. 17. S. 5-32.
15. Schmid W. Puschkins Prosa in poetischer Lektűre. Die Erzählungen Belkins. Műnchen, 1991.