ИРРЕАЛИЗМ В РОМАНЕ «ВОЗВРАЩЕНИЕ БУДДЫ» Г. ГАЗДАНОВА

Аннотация

В статье содержится представление о романе «Возвращение Будды» как ирреалистическом произведении. Затронуты аспекты загадочной сюжетики романа в соотношении внешнего и внутреннего сюжетов, ирреального и фактуального. Предлагается рассматривать прецедентность «Преступления и наказания» Ф. Достоевского к этому роману Г. Газданова и в части мотива убийства, и в плане любовной тоски по умершим (отсутствующим) героиням, аллюзивно направляющей и к Леноре из «Ворона» Э. По, и шире - к орфическому сюжету, инициирующему попытку встречи с возлюбленной, пребывающей в потустороннем, тонком мире. Особое внимание уделяется сюжетной стратификации романа. Выделение сюжетных уровней (подуровней) соответствует самой сути газдановского стиля, в котором реальность кажется мнимой, а то, что скрыто от поверхностной рефлексии, образует истинный смысл текста. Художественное своеобразие стиля писателя строится не на прямом двоемирии мистического и реального, а осциллирует между тем, что выдаёт себя за реальность, и тем, что видится призрачным. Явь-навь аннигилируется только в неомифилогической плоскости «сверхавтора», устанавливающего ценностный ряд произведения. Буддистский элемент взят в качестве пристального взгляда в текущую реальность и в параллели с майтхуной, специфической буддийской практикой, в которой достижение просветления осуществляется погружением в отвратительный разврат. «Возвращение Будды» метатекстуально сопоставляется с предшествующими романами Г. Газданова. Отмечен мифопоэтический контур, связанный с созерцательной и мортальной фигурой Нарцисса. Замыкающий ход феноменологической мысли автора пуант - самоизлечение героя от наваждений, которые его преследуют, редуцируется до перспективы «иной» жизни, свободной от сновидности и контингентности, зависимости от бессознательного и потустороннего, которые сближаются в данном произведении и представляют одну природу, враждебную гармоничному состоянию человека.